ОСТОРОЖНО: ФАЛЬШИВКА!
В журнале «Нижегородская старина», вып.3−4 (53−54) за 2017 год на с.107−117 была опубликована статья С.А.Смирнова «Распятая деревня», с подзаголовком «Органы ОГПУ и коллективизация Нижегородского края». В статье, снабженной, помимо прочего, двенадцатью ссылками на издания нижегородских архивистов, помещены фотографии, призванные проиллюстрировать процесс коллективизации. Считаем необходимым обратить внимание краеведов и всех интересующихся историей родного края на фотографию на с. 112 (нижнее фото), опубликованную здесь под заголовком: «Ссыльные крестьяне в лагерях ГПУ. Фото 1930-х гг.». На фотографии запечатлена группа людей в ватниках и ушанках, стоящих строем; справа от них — караульная вышка. Даже при беглом взгляде на изображение становится ясно, что это — фотомонтаж: снимок людей, судя по одежде, сделан зимой, тогда как караульная вышка, стоящая на густой траве, сфотографирована в теплое время года. Кроме того, на месте монтажного «шва» заметна фигура еще одного человека, не до конца заретушировали.
О времени и месте фотосъемки пустой и, похоже, разваливающейся караульной вышки можно только догадываться. А вот время и обстоятельства фотосъемки людей специалистам известно. Это не «ссыльные крестьяне 1930-х гг.», а… «татары на службе в вермахте»! Снимок, сделанный немецким офицером в феврале 1942 г., запечатлел татар-коллаборационистов, поступивших в полицейский батальон, сформированный гитлеровцами на оккупированной территории.
Трудно сказать, чем руководствовался автор статьи, помещая среди иллюстраций такой фотомонтаж. Но после этого необходимо внимательнее относиться и к помещенным рядом фразам автора (например, «Изнасилованная деревня огласилась оглушительным бабьим воплем и детским плачем» — это, видимо, о действиях полицаев в годы Великой Отечественной войны?), и к другим иллюстрациям. Рисунок, предваряющий статью, к документалистике отношения не имеет; подборка агитплакатов представляет интерес, по-видимому, для историков живописи. Иное дело — фотографии. Здесь они не имеют аннотаций, которые рекомендуются для историко-документальных изданий: не указаны ни время, ни место, ни автор съемки, ни место хранения снимков. Есть лишь неконкретные заголовки типа «Раскулачивание жителей» и слишком абстрактные даты «Фото 1930-х гг.» (см., например, с. 110, 111). После вышеописанного казуса с фотографией полицаев к таким снимкам приходится относиться осторожно. Например, фото в левом верхнем углу на с. 111, где изображен что-то записывающий красноармеец: возможно, это постановочное фото записи в какой-то кружок изучения военного дела или просто урок политграмоты? Фотография на с. 112 (вверху) озаглавлена: «Конвоирование прибывших в лагеря ГПУ заключенных в бараки. Фото 1930-х гг.» (кстати, если «ГПУ», то не «1930-х», а до 10.07.1934 г.). Судя по внешнему виду конвоируемых, сомнительно, чтобы это были раскулаченные крестьяне Нижегородского края: бросается в глаза фигура статного, с военной выправкой мужчины в центре, одетого явно по-городскому; за ним следом идет мужчина в шинели и военной фуражке, видимо, со звездочкой (?). Остается лишь гадать, кто эти люди. Без аннотации и точной датировки невозможно установить время и обстоятельства съемки семейной трагедии (фото в правом нижнем углу на с.111), переселенцев, куда-то двигающихся в поисках лучшей доли (аналогичные фотографии известны вплоть до послевоенных времен, причем по территории не только России, но и стран Восточной Европы). Да и позирующие люди на фоне туго набитых мешков могли быть сфотографированы по какому угодно поводу…
Пользуясь случаем, обращаем внимание краеведов на допущенную в статье «Распятая деревня» неточность в изложении документной информации. Автор на с. 107 пишет, что «постановлением Президиума ВЦИК от 14.01.1929 г. была создана Нижегородская область (…) В июле того же года область была переименована в Нижегородский край…». Между тем, Президиум ВЦИК на заседании 14.01.1929 г. постановил образовать Нижегородскую область (пункт 1.3) и ряд других реформированных регионов с 01.10.1929 г. Однако это постановление не было реализовано, и создание области не состоялось, потому что тогдашнее нижегородское руководство предприняло усилия к повышению статуса региона. Эти усилия увенчались успехом: Президиум ВЦИК на заседании 15.07.1929 г. (протокол № 9, п.16) изменил постановление от 14.01.1929 г., и тогда же (не дожидаясь 01.10.1929 г.) вместо области был создан Нижегородский край. Поэтому нет оснований праздновать юбилей Нижегородской области, исходя из даты 1929 г.
В целом же архивисты хотели бы еще раз подчеркнуть: весь материал для статьи «Распятая деревня» (как текстовый, так и фотографический) и все утверждения и выводы автора остаются на его совести и, вероятно, могут быть оспорены учеными, специализирующимися по истории коллективизации. Со своей стороны, мы придерживаемся завета нашего старшего коллеги, члена-корреспондента РАН, доктора исторических наук В.П.Козлова, руководителя Федеральной архивной службы России в 1996—2009 гг.:
«…Отвлеченные исторические споры должны послужить сигналом для государства, которое обязано поставить барьер интервенции невежества, коммерциализации и растерянности в освещении истории наших предков. Другие же, кто желают быть обманутыми, пусть будут обмануты».
(Козлов В.П. Бог сохранял архивы России. Челябинск, 2009. С.30).
P. S. Данная заметка уже была подготовлена, но было выявлено еще одно использование злополучной фотографии татар-коллаборационистов, вероятно, «кочующей» по Интернету под разными заголовками. В книге Г. Подаровой «Красные казармы. Бессмертный полк Нижегородский» (Н.Новгород, «Литера», 2017) на с. 39 (верхний снимок) она уже фигурирует как фото новобранцев (советских, судя по помещенному здесь же еще одному снимку) перед отправкой на фронт. Комментарии, как говорится, излишни. Вероятно, архивистам придется думать о том, чтобы сделать рубрику «Осторожно: фальшивка!» постоянной на нашем сайте.