«ПОТОМКИ» МИНИНА: старое по-новому
Это тема доклада, с которым руководитель комитета по делам архивов Нижегородской области Б.М.Пудалов выступил на очередном, 521-ом заседании общества «Нижегородский краевед» 26 ноября 2025 г.
Поводом для выступления стал стенд с родословием Кузьмы Минина, организатора земского ополчения в Нижнем Новгороде и героя событий 1612 г. Стенд был подготовлен и показан от имени Нижегородского отделения «Союза возрождения родословных традиций» (СВРТ) на одном из общественных мероприятий. Велико же было изумление присутствовавших на мероприятии профессиональных историков, когда в родословном «древе» великого земляка они узнали хорошо известную фальшивку начала 1840-х годов – и тогда же разоблаченную!
Началась эта неприглядная история с того, что императору Николаю I во время посещения Нижнего Новгорода 10 октября 1834 г. было «благоугодно дознать», нет ли в нашем городе потомков Кузьмы Минина по прямой или косвенной линии. Местные власти поручили провести поиск не ученым-историкам (которых на тот момент в Нижнем и не было), а полицмейстеру А.Е.Махотину, не обладавшему никакими познаниями в данной области. Не мудрствуя лукаво, полицмейстер собрал сведения о купцах, утверждавших о своем родстве с Мининым, а результаты отправил в столицу. И Махотин, и новоявленная «родня» К.Минина ожидали себе наград и земных благ; того же ждал и нижегородский титулярный советник М.Андронников, осведомленный о сборе сведений и поторопившийся тоже отослать в столицу родословие.
Но столичные чиновники оказались не столь глупы и доверчивы. Они обратили внимание на отсутствие документальных подтверждений того, что у Кузьмы Минина была сестра Дарья и многочисленные братья, показанные на весьма внушительных родословных «деревьях». Роль полицмейстера А.Е.Махотина оказалась столь двусмысленной, что дело взяли под свой контроль жандармы – III-е отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии. Так, на запрос жандармов о титулярном советнике М.Андронникове канцелярия Нижегородского военного губернатора вынуждена была отвечать, что сей составитель «древа» Минина принял во внимание «якобы привиденные им сонные грезы», был найден «помешанным в уме, так что с ним никакого по сему предмету рассуждения иметь более нельзя».
В свою очередь, весной 1842 г. к делу подключился учитель истории Нижегородской гимназии Павел Иванович Мельников (впоследствии известный писатель, под псевдонимом «Андрей Печерский»). Ему было известно, что в Балахне есть купеческая фамилия Мининых, «претендующая на происхождение от одного из братьев Козьмы Минина». Мельников неоднократно запрашивал наличие в архивах доказательств родства балахнинских Мининых с Кузьмой, да и сам потратил немало сил на поиск. Помимо прочего, предметом архивных поисков стали акты, которые могли бы подтвердить, что показанная на родословном «древе» некая Дарья «Минишна», родоначальница мещан Кафтыревых и Подсевальщиковых, была сестрой Кузьмы Минина. Выводы Мельникова, полученные уже к октябрю 1842 г., были однозначны: родство К.Минина с балахнинскими Миниными (потомками некоего Анкудина Власьева) не подтверждается никакими актами («ни на чем не основанное поверье»); «…Самое существование сестры Козьмины Дарьи Минишны ничем не доказано, да и доказано быть не может».
Полученные выводы оказались убедительными, так что настойчивость «потомков» последствий не имела, хотя и породила переписку. 21.09.1850 г. управлявший III отделением начальник штаба Корпуса жандармов Л.В.Дубельт подвел итог: «Потомков Минина нет». Сохранилось решение статс-секретаря князя А.Голицына от 24.10.1850 г.: «Переписка оставлена без последствий». На декабрьском 1850 г. прошении мещанки Лидии Гурьяновой, желавшей быть потомком К.Минина и просившей продолжать расследование, стоит резолюция: «К делу».
Морально-этическую оценку всей этой неприглядной истории дал ее современник, нижегородский краевед Н.И.Храмцовский: «…Были и такие нижегородцы, которые святотатственно спекулировали памятью спасителя отчизны и старались доказать от него свое происхождение».
История с «махотинской» авантюрой хорошо известна специалистам. Она подробно проанализирована, например, в научном издании: А.В. Морохин, А.А. Кузнецов. Кузьма Минин. Человек и герой в истории и мифологии. М.: 2017 г. (см. с.105-106). Но активистам Нижегородского отделения СВРТ эта работа, по-видимому, незнакома. Неизвестна им и более ранняя статья: С.В.Сироткин. «Братья» и сестры Кузьмы Минина: генеалогический этюд // Мининские чтения 2008 года. Н.Новгород, 2010. С.138-151. В этой статье с привлечением архивных документов, во-первых, опровергнута версия о родстве К.Минина с балахнинскими Миниными-Анкудиновыми; во-вторых, доказано существование у нижегородского героя родной сестры – но не пресловутой «Дарьи», а Софьи.
Таким образом, родословное «древо» К.Минина на новом стенде – всего лишь старая фальшивка. Увы, не первая: анализу так называемого «дневника Фролова» (фальсификат, изготовленный в начале 1930-х гг.) пришлось когда-то даже посвятить специальную статью. Возможно, и не последняя. Непонятно лишь, каким образом декларируемые «Союзом возрождения родословных традиций» цели («сохранение исторической памяти, воспитание патриотизма, укрепление семейных ценностей») соотносятся с попытками внедрить в общественное сознание нижегородцев заведомо недостоверную информацию. Поэтому актуальным остается завет выдающегося российского историка-архивиста В.П.Козлова: «…Отвлеченные исторические споры должны послужить сигналом для государства, которое обязано поставить барьер интервенции невежества, коммерциализации и растерянности в освещении истории наших предков. Другие же, кто желают быть обманутыми, пусть будут обмануты».